Глава 1.
Роман «Женщина заклинателя ос»

Сегодня четверг а, значит, придется «уходить от хвоста». Несолидное, в чем-то бесчестное по отношению к коллегам мероприятие. Но ничего не поделаешь – придется.

По четвергам за Николаем ходят Антуан Предето и Жан-Мари Коши.

Антуан человек в годах, давно не мальчик. Он всегда вызывает у Николая почтение, его мучает подагра, и в любой обуви он ходит так, словно вот-вот во что-то вступит. Суставы его наказаны за привередливость в питании нескольких поколений дижонских предков Антуана.

Жан-Мари заметно моложе и выглядит вполне здоровым. Но, известно, что будучи расшифрованным в Индокитае, вынужден был вернуться, потерять в карьере темп и застрять в помощниках. Теперь никак не может наверстать упущенное.

Оба они и были коллегами Николая, сотрудниками местной контрразведки, такими же, как и он, рыцарями плаща и кинжала. Правда, из враждебного лагеря, но, тем не менее, доставлять им лишние хлопоты и портить отчеты Николай считал делом постыдным, что-то вроде карточного жульничества при игре в преферанс по полкопейки с дальними родственниками из провинции.

Как это нехорошо, а уходить от слежки сегодня Николаю придётся.

Николай (агентурное имя «Николаша») был разведчиком. Последним советским разведчиком или, если угодно, первым российским. Его направили, как принято говорить в профессиональной среде «в поле», именно двадцатого августа 1991 года.

Когда в Москве на всех площадях пела и плясала разнузданная демократия, а Железный Феликс в испачканном суриком долгополом пальто, под улюлюканье толпы переезжал с именной «Дзержинки» на Крымский вал. Когда уклончивые эстонцы категорически отказывались составлять единую общность с далёкими от цивилизации таджиками, когда рецепты шоковой терапии только вырисовывались в вихрастых головах экономических разбойников, именно тогда Николай Андреевич Перегудов уходил за кордон на первое свое задание.

По заданию Родины Коля Перегудов должен был учиться. Но не подрывному делу, не тайнописи, не стрельбе отравленными пульками, не этому. Он должен был набираться знаний в самых лучших учебных заведениях Франции. Франция любит поучать, особенно если ей за это платят деньги. Поэтому проще всего получить вид на жительство в Париже студенту учебного заведения. Коля вычел из своего возраста четыре года пребывания в Школе Комитета Государственной Безопасности, благо он всегда выглядел моложаво, и подал документы в Сорбонский университет на экономический факультет. Сдал экзамены. Его зачислили. И стал Николаша приобретать у французских профессоров эти самые знания.

Именно своей незаурядной способности впитывать информацию и знания, обязан Николаша приходу в профессию. Он запоминал все. Даты и размеры, имена и клички, частности и подробности, специфические сведения и научные теории. Он свободно говорил на четырех европейских языках, и если потребовалось бы, мог и больше. Ему не трудно было бы вспомнить всю свою жизни по дням и процитировать близко к тексту труды Бенедикта Спинозы. Он помнил все слова песен Джона Леннона и состав армии США. Знал расстояние до Сатурна и длину клинка самурая. Короче, экзамены он мог сдавать по любому предмету. И он учился, не «за бесплатно», конечно, а за деньги. Сперва, это были четыре с половиной тысячи франков, потом одна тысяча евро в семестр. И все из своего кармана. А за квартирку тоже нужно было платить самому и за корм, разумеется, тоже. И за транспорт, и за одежду, и за сигареты и за всё остальное. Бесплатно можно было вдыхать неповторимый парижский воздух с примесями автомобильного выхлопа и всякого другого пустого вздора.

По легенде, которой его снабдили в Центре, Перегудов – являлся бедным студентом без внешних источников финансирования. Он должен пробиваться в жизни сам. Сам завести нужные знакомства и связи, сам научиться зарабатывать деньги, и обязательно небольшие в житейском понимании этого слова. Жить должен скромно.

Смотри, агент Николаша, говорили ему инструктора в спецшколе, не выходи из легенды. Ты будешь учиться, станешь общаться со студентами. Присматривайся с кем дружить перспективно, а с кем нет. На последних время не трать. Когда закончишь курс, сохраняй отношения с первыми. Твои друзья студенческой поры пойдут работать в разные фирмы, служить в государственные учреждения, займутся крупным бизнесом. Многие сочетаются узами брака с другими представителями своего круга, пригласят тебя на свадьбы. Ты сходи. Таким образом, сфера знакомств расширится. Потом ты поступишь на юридический факультет, и твоими однокашниками станут те, кто через десять лет будет работать во властных структурах и на ответственных должностях законодательных органах. Многие из них пробьются в международные организации. С такими дружи особенно. Выпивай на вечеринках и пикниках, спорь на семинарах, кури травку в Латинском квартале. Короче, будь своим.

- А на что я буду жить? – Спрашивал лейтенант Перегудов.

Придумаешь что-нибудь на месте, отвечали ему руководящие товарищи. Только учти - никакого криминала. Никаких грабежей по подворотням, азарта в игровых притонах, сильных наркотиков и подобного. Твои, даже самые тесные и нежные контакты в Марсельской тюрьме с алжирцами-нелегалами для нашей Родины не представляют никакого практического интереса.

После двух высших, самых престижных образований, ты отправишься туда, где повышают свою квалификацию менеджеры верхнего уровня с предприятий авиационного и космического комплексов, и капитаны других высокотехнологичных отраслей, к примеру, телекоммуникационной. Так что ты не должен ударить в грязь лицом. Готовиться в точных науках, философии, политологии, в науке управления… Начинай уже сейчас.

Когда Коля закончил экономический факультет Сорбонны и поступил на юридический в Нантерре, Родина внесла коррективы в его личную жизнь. В Центре посчитали, что неплохо было бы, оказаться Николаше геронтофилом. Не прожженным геронтофилом - маньяком, который проходу старухам не дает, а тихим, так сказать, безобидным, мелким пугливым геронтофильчиком. Этим можно было бы замотивировать его желание познакомиться в нужный момент с пожилой супругой влиятельного политического деятеля или крупного бюрократа, представляющий интерес для Родины. Коля попробовал было протестовать, но Родина так сурово нахмурила брови, что теперь он, не реже чем один раз в месяц, вынужден был на последние деньги таскать каких-то «божьих одуванчиков» и «старых перечниц» в кафешки и рестораны, да не просто так, а на виду у всех своих друзей и знакомых, причем обоих полов. Мужики откровенно ржали, а женщины смотрели на него с подозрением и старались с первого раза, опасаясь подвоха, не давать. Нет-нет, со старушками этими до постельных мерзостей (хотя, насытившись, Колей оплаченным обедом с вином, некоторые и были не прочь) дело не доходило. Этого Коля не допускал, да и Родина на полной достоверности почему-то не настаивала, но хлопот прибавилось. С каждой - а иные были глуховаты - старушкой договорись, назначь встречу, потом пять раз напомни, а у многих склероз и провалы в памяти, доведи под ручку до людного места, накорми диетическим питанием и приведи под ручку назад… Морока! Это сейчас, когда он прошел в Свободном американском университете курс «управление персоналом среднего звена» он эти проблемы решил просто. Договорился с отставной телеграфисткой: мадам Сюзанной, что дает ей ежемесячные благотворительные обеды, а она, если занеможет, должна самостоятельно обеспечить подмену. Болела мадам Сюзанна часто. Знакомых телеграфисток у нее оказалось масса. Жаждали благотворительности все до одной. Народ повалил валом, норовили являться даже парами. Но Николаша выставил тут жесткие условия: старухи должны являться в одиночку, быть опрятными и не прожорливыми. Так Николаша прослыл старушьим ветреником и спецом по замшелым вертихвосткам. Чего не сделаешь ради любимой Родины? Правда и учиться он не забывал…

За почти десять лет Коля добился немалого. Он стал со многими знаком. Он общался с образованными людьми. Писал статьи в толстые научные журналы. Выступал на семинарах. И даже считался экспертом в области экономики некоторых никак не желающих развиваться стран, названия которых начинались с малознакомых букв из конца византийского алфавита.

Стабильных заработков Николаша не имел. Но за посреднические и консультационные услуги в рискованном деле инвестирования на просторы отечества иногда перепадало. Так что одет Николаша был прилично и имел подержанный автомобиль «Рено». Пару вечеров в неделю Коля, чтобы не растерять навыков кулачного боя, служил вышибалой в полуподпольном заведении, которое включало в себя peep show 1) (предприятие сексуального обслуживания, предлагающее клиенту индивидуальный стриптиз), бар и магазинчик неприличных товаров на улице Сен-Дени. Платили четыреста франков за выход. Пару тысяч в месяц ему перепадало за работу шофером со знанием русского языка в туристическом агентстве у площади Этуаль. Немного денег приносила игра на бильярде. Иногда платили за статейки. Правда, совсем крохи. Родина начисляла и переводила на счет зарплату в рублях.

Уже несколько Колиных знакомых стали заметными людьми во французской экономике. Кое-кто даже оказался носителем национальных секретов. Одна знакомая представила Николашу своему супругу заместителю министра. Сам Коля считался иностранцем и поэтому, не вызывая каких-либо серьёзных подозрений, всё-таки стал попадать в сферу любопытства спецслужб. Чисто профилактически, на всякий случай, за ним иногда устанавливали слежку, пускали хвост, чтобы понять, чем этот парень дышит… Раза два-три в месяц, не чаще. Всегда только по четвергам, уж такой был на Колю установлен график. И, как правило, выпускали Антуана Предето и Жана-Мари Коши. Николаша давно с помощью Центра всё про них выяснил. Досье составлено, фотографии подклеены, перспективы разработки этих агентов оценены. Вербовать их, если потребуется, будут другие. Только вряд ли они потребуются – рядовые топтуны. Жан-Мари ещё куда ни шло, он молод - его могут перевести в перспективное место, а вот Антуан – тупик. Этого только на пенсию. Но уходить от хвоста – это всегда подозрительно. Раз уйдёшь, второй, и кто-нибудь из тех, кто читает отчёты, призадумается. Да и самим топтунам надоест бегать, и они возьмут, да и проломят тебе башку, чтоб не портил отчетов. С лежачим клиентом всегда поспокойней иметь дело.

Уходить от хвоста придётся, тут нет никаких сомнений. Но как уходить? Каким путём? Ясно только, каким путём уходить Николаша не будет.

Никаких проходных дворов с поднятым воротником плаща и в шляпе надвинутой на самые глаза. Никаких прыжков в проходящий полупустой ночной трамвай и марш-бросков через железнодорожный переезд перед носом несущегося в Брюссель скоростного поезда. Уходить нужно будет так, чтобы ни Антуану, ни Жану-Мари даже в голову не пришло, что он, этот вечный студент Николя ушёл от их слежки, ушел из-под их контроля. Но как это сделать?

Уходить от хвоста придётся так, чтоб никто и не подумал, что Николаша ушёл от этого самого хвоста. Ни-ни! Ни в коем случае. Боже упаси!

Сегодня Николашин день работать в заведении на улице Сен-Дени. Работать принято допоздна, до тех пор, пока не проводит последнего посетителя. Многие посетители уйдут сами, другим придется намекнуть словами, а третьим помочь крепкими тренированными руками. Такая уж у него была должность – вышибала, по-местному «бодигард».

Поскольку, Коля являлся всего лишь студентом с видом на жительство без права работать по найму и иметь социальные гарантии, то ему не было дозволено пять раз в неделю приходить в кондиционированный офис на Дефансе (деловой район Парижа, выстроенный в современном стиле) и составлять там высокооплачиваемые бизнес-планы для автомобильных корпораций. Государство так же было и против, чтобы Коля руководил процессом производства цемента марки 600 в Лионе. Сорок часов в неделю учить детей геометрии ему также было нельзя. Он не мог служить в пожарной команде и регулировать уличное движение, распределять заказы на строительство дорог и мостов, кроить бюджеты и обвинять в суде. Ему было позволено только одно: заламывать руки и давать Франции по морде, если она перепьёт и решит вести себя непристойно по отношению к приезжим «девочкам хоть куда». Только это и было доступно студенту Сорбонны.

Итак, Николаша приступил к своим вышибальным обязанностям в заведении на улице Сен-Дени, 46 в двадцать два часа пятнадцать минут, сменив крепкого негра, откликавшегося на имя «Мишель».

Притон бушевал. Ребята прибывали. Подгулявшие папаши, прыщавые первокурсники, переодевшиеся по случаю увольнительной солдаты, разведенные служащие, водители дальнобойных грузовиков и небогатые торговцы толпились у стойки в ожидании обслуживания барменом. На подиуме в затолкнутых в задницу золотистых трусах и криво приклеенной улыбке, как заводная ручка двигателя внутреннего сгорания, крутилась рыхлая мулатка. Посетители, поглядывали на нее, как на закуску к аперитиву и выпивали. В основном пиво, нередко вино, иногда водку и виски, текилу, бренди, ром и джин. У некоторых блестели глаза и играл румянец, а в движениях проступила вальяжность, плавность, размах и отвага. Так посетители готовились к броску на женщин.

Коле давно всё это было знакомо. Сейчас они, эти посетители, как старатели золотой песок, как ловцы жемчуга раковины, как хранительница очага красные угольки под пеплом, раздуют, отмоют и достанут из-под толщи, облизанные, словно леденцы, куцые мягкие крупицы своей вялой страстишки. Посетители подпоят их, эти крупицы, парой порций водочки, подкормят орешками, порадуют зрелищем гениталий и те, чуть окрепнув, будут выпущены сквозь ширинку на волю, в дежурную, не обжитую, как приёмный покой казённой больницы, спальню. Тут, наши посетители покажут всё, на что способны. В широчайшем диапазоне и богатом ассортименте. Кого-то ждёт недолёт, у некоторых случиться досадная осечка, будет и холостой выстрел, а кто-то просто собьётся с маршрута и угодит к своим. Подавляющее же большинство предпримет резвую, стремительную и короткую, как укол вилкой, вылазку из штанов. Среднестатистический посетитель опрокинет на спину, обладающую стальной выдержкой манекена и резиновыми чувствами, немолодую девушку, приехавшую из субтропического государства с первобытно - общинным строем. Потом, наскоро отбомбившись, он внимательно пересчитает сдачу с со ста евро и посмотрит с сомнением: а полностью ли отработана сумма и, вообще, оправдана ли инвестиция?

Филерам, которые будут следить за Колей не позволительно делать подобных инвестиций. Они имеют право только поглядывать на бушующие вокруг низменные страсти, да и то не всегда, а лишь только тогда, когда для конспирации отведут взгляд от Николая. Находиться они будут раздельно: один на улице, а другой внутри заведения, меняясь время от времени местами. Через полчаса им станет ясно, что одной из обязанностей Николаши является подробная консультация посетителям о предоставляемых услугах. Топтуны увидят, что по долгу службы Николаше часто приходится покидать торговое помещение, чтобы проводить того или иного «возбужденца» в кладовые, где припрятаны основные удовольствия. Иногда отлучаться приходилось надолго, до пятнадцати минут, если клиент попадался с норовом или не знал чего хотел. Зачастую, если клиент робел, зажимался, то ему требовалась мужская поддержка или добрый дельный совет при выборе объекта краткосрочных вложений, что тоже входило в Колины обязанности.

Так что Николаша всегда находился в гуще событий. Народ его теребил, мучил вопросами и претензиями. А когда, наконец, освободится Лулу? Сколько еще будет подмываться Жульетт. В какие деньги встанут жаркие ласки Мари? А если я по-быстрому, то положена скидка? Народ справедливо требовал более глубокого удовлетворения своих низменных потребностей и настаивал на качественном проявлении высоких чувств, но чаще просто скандалил и капризничал.

Николаша вникал. Приходил на помощь. Оказывал внимание. Чаевые не брал, не левачил. К руководству был лоялен, в конфликты не вступал. Ему нужна была эта должность. Сюда, не вызывая ни у кого подозрений, могли прийти любые мужчины. Здесь Николаша мог, ни сходя с места, уйти от любого хвоста. Сюда к нему на встречу выходили связные, разведчики нелегалы, резиденты и радисты из Центра и другие товарищи по оружию. Место было чистое, непритязательное и не вызывающее ненужных подозрений. Пришёл мужчина, потолкался по заведению, выпил пару кружек светлого, полюбовался на девушек из шоу, перекинулся пару слов с бодигардом, зашёл в спаленку, осуществил случайную связь и был таков: ищи - свищи. Сегодня и Николаю предстояло осуществить примерно такую случайную связь, связь с Родиной. Сегодня в полночь к нему должен придти связной.

©Попов А.В. Все права защищены.