«Софья Алексеевна»

Во вторник 15 июня Софья Алексеевна умирать не планировала. Не подумайте, что она совсем умирать не собиралась. Еще как собиралась! Софья Алексеевна женщина пожилая, шутка ли сказать восемьдесят три. Просто именно в тот день не планировала.

Мысли о смерти посещали ее часто. Муж, Иван Серафимович уж восемь годов, как лежит на Котляковском кладбище рядом со своим отцом, свекром Софьи Алексеевны, Серафимом Павловичем под широкой черной мраморной плитой с глубокими цифрами рождения и кончины. Плита получилась удачной. Удачней, поди, на всем кладбище не найти. У других с годами, глядишь, то угол провиснет, то отколется кусочек или мрамор потускнеет. А этой плите хоть бы что, как новенькая и в полном порядочке. Софья Алексеевна даже трогать ее не хочет. В том смысле «трогать», что сама под неё ложиться не станет. Не позволит ворошить могилку, плиту с цоколя срывать. Потом еще неизвестно, как на место положат, и выйдет ли так нарядно? Пусть уж лежат себе отец и сын спокойно.

Хоронить-то ее, Софью Алексеевну, кому есть. Хоть и не нажили они с мужем Иваном Серафимовичем своих деток, не сложилось, но хоронить, кому Софью Алексеевну все ж таки имеется. Племянник у неё, Игорёк. Мужику уж давным-давно за сорок, а всё Игорек. А потому Игорек, что человек он легкий, воздушный, вроде как ненадежный. Ну, это ничего, Софья Алексеевна за это не переживает, потому как жена у Игорька, Катюша, женщина ответственная и положительная, она сама управится, ничего не упустит, сделает все по-людски. Похоронит Катюша Софью Алексеевну в другую могилку, рядом, в шагах всего лишь в двадцати от Ивана Серафимовича, к сестре ее родной, матери Игорька, Зои Алексеевне, более десяти лет уже как по болезни женской ушедшей.

Все вроде у Софьи Алексеевны оговорено и приготовлено. И узелок с вещами и деньги на хлопоты, ну и записка на случай, если не дома умереть приключиться. В записке написано кто она, где живет и кому, конечно, сообщить первому и уж так в жизни получилось, что и единственному в случае ее смерти.

Записочку эту Софья Алексеевна в кошельке носила рядом деньгами своими пенсионными. Семь тысяч четыреста пятьдесят два рубля положено Софье Алексеевне Парфеновой ежемесячно от Государства Российского. Приносят ей, как ветеранке и инвалиду второй группы на дом по девятым числам каждого месяца, если конечно это девятое не приходится на выходные или праздничные дни. В этом месяце девятое пришлось на среду. Так что деньги почтальон Люба принесла вовремя.

За квартиру ушло почти две тысячи. За свет, за газ и прочее Софья Алексеевна платит аккуратно и вовремя. Как пенсию принесут, так она соседку Ниночку и просит зайти в сберкассу и заплатить все сразу, чтоб потом не думать ни о чем. Часть денег Софья Алексеевна откладывает. В паспорт кладет, в коробку жестяную из-под печенья импортного, рядом с другими бумагами, открытками поздравительными и письмами от мужа Ивана Серафимовича. Это когда он из отпуска писал или из командировок служебных. Да короткие всё письма-то его, не любитель он был расписывать. Жив-здоров и ладно. Так что в кошельке у Софьи Алексеевны редко когда больше пятисот-семисот рублей хранилось. Паспорт и пенсионное удостоверение Софья Алексеевна с собой не носила, еще забудет их где-нибудь. Да и зачем? Кто документы у старушки спрашивать будет? Кому она нужна? А на улицу Софья Алексеевна выходила. Не часто, конечно, не каждый день, но раза три, а то и четыре в неделю выбиралась. В аптеку там выходила, в гастроном, ну и телевизионную программку, как водится, взять. А что, вполне ходячая старушка еще, Софья Алексеевна. Сегодня, пятнадцатого, вышла она за чаем. Круп у нее разных достаточно, на суп все есть, даже карамель «Славянка» имеется, а чай закончился. Сериал ее только в четыре, через два часа начинался, вот и решила она выскочить…

Тут-то её, прямо возле магазина, смерть и настигла. Легкая, надо сказать, смерть, неплохая… Села Софья Алексеевна на лавочку и умерла. А что? Дело почтенное…

Прохожие и сообщили, куда следует. Подъехал наряд. Водитель из машины не стал вылезать. А второй, младший сержант все-таки выбрался, подошел к Софье Алексеевне, посмотрел. Да что тут смотреть? Прибрал Бог старушку, надо скорую специальную вызывать. Пошарил младший сержант по сумке усопшей, документов не нашел, вынул кошелек, заглянул. Денег всего шестьсот рублей, лиловая пятихатка и стольник с мелочью. Короче пустяки какие-то… Пустяки-то пустяки, а отказываться нельзя. С чего это отказываться? Сунул сержант пятихатку со стольником в карман, глянул в записочку и подумал: сообщишь родственникам, а они всякие бывают. Настырные попадутся, вдруг спросят: сколько было денег у бабки и где они теперь? И деньги-то плёвые, а стыдно почему-то станет…

Подумал младший сержант минутку и бросил кошелек с запиской в ближайшую урну. Пусть Софья Алексеевна безымянной старушкой побудет. Десять дней в морге пусть полежит и если не отыщет ее никто, тогда зароют в общей могилке или в крематорий завезут с заднего, служебного входа. И никаких вопросов к нему, к младшему сержанту, не будет.

- Ну что там? – Крикнул милиционер-водитель из машины.

- Звони, вызывай труповозку, - ответил младший сержант: - опять безъимянка ничейная, как они мне все надоели…

19.06.2010 Москва

©Попов А.В. Все права защищены.